Материалы:Интернет как предчувствие
Интернет как предчувствие — интервью с отцом Рунета Андреем Колесниковым в журнале «Итоги» № 1 (2012). Интервьюер Елена Покатаева.
Статья обнаружена по адресам: http://rulibs.com/ru_zar/nonf_publicism/itogi/s/j29.html и https://litresp.ru/chitat/ru/И/itogi-itogi-zhurnal/itogi--1-2012/39
В России Сеть Интернет появилась на переломе эпох. Но и в Советском Союзе, и в молодой России причастны к этому чудесному порождению технологического прогресса были немногие избранные: либо ученые очень серьезных специальностей, скрывавшиеся за высокими заборами, либо молодые люди, увлеченно вдыхавшие ароматы перемен. Для некоторых из них, например Андрея Колесникова, ныне директора Координационного центра национального домена сети Интернет, случайная встреча с Сетью сетей стала делом всей жизни.
— Андрей Вячеславович, почти вся ваша сознательная жизнь прошла под знаком Интернета. Когда началась эта история?
— Помню точно — 1988 год. Мне 27 лет, я — среднестатистический молодой москвич, который работает на заводе, одном из предприятий военно-промышленного комплекса, где половина сотрудников набраны по лимиту или отрабатывают, что называется, «на химии», пьет спирт с работягами (его дают на протирку ЭВМ), играет тяжелый рок на танцах и увлекается радиолюбительством. Последние годы Советского Союза. Экономика, вообще вся страна — все летит в тартарары, перспектив никаких, жена ропщет: на руках маленький ребенок, как его растить?.. В это время мой школьный друг — сейчас он достаточно известный врач-психиатр в Америке — однажды мне говорит: «Слушай, тут один американец, знакомый мой, ищет в Москве помощника по компьютерной технике. Возьмешься?» Не вопрос, говорю, знакомь. И вот мы встречаемся на Арбате с Джоэлом Шатцем — живописным бородатым мужиком и его женой невероятной красоты.
Джоэл тогда был директором компании «Сан-Франциско — Москва — Телепорт» (San Francisco/Moscow Teleport — SFMT). Это некоммерческая компания, которая на волне перестройки занималась организацией всяческих телемостов между гражданами США и Советского Союза. Это был хиппи. Настоящий американский хиппи 60-х годов, из тех, которые в молодости накачивались ЛСД, танцевали голыми в лесу, в общем, дети-цветы, а потом, вовремя порвав с наркотиками, стали миллионерами. По-русски Джоэл не говорил совсем. И вот этот человек стал показывать мне свои компьютеры, и я потерял дар речи. Потому что до того я работал на всяких вычислительных машинах, весьма больших и мощных. А тут мне показывают Macintosh — симпатичный корпус, а в нем — мощность штук пяти больших ЭВМ, на которых я работал на своем предприятии. Я, совсем обалдевший, говорю: «Давайте попробуем. Постараюсь разобраться». Но это оказалось далеко не единственным шоком. Потому что затем Джоэл показал мне, как работает электронная почта. Тут мой мозг начал закипать: я никак не мог понять, как московскую квартиру в доме в Малом Афанасьевском переулке — офис американца — модем связывает с Америкой. Пищит, хрипит, потом на экране компьютера появляется галочка, ты пишешь письмо, даешь команду «Отправить», и — бац! — оно мгновенно уходит. В Америку! Раз — и там! Это был настоящий шок. У нас тогда еще и факсы-то не были сильно распространены.
А когда я узнал, как устроена электронная система общения, испытал еще один шок. Это был хост-компьютер (центральный компьютер), установленный в Сан-Франциско, и он был соединен каналами Интернета с крупнейшими университетами: Стэнфордским, Беркли, с лабораториями Xerox, Bell и другими, то есть с теми исследователями, которые занимались проектом создания сети Интернет. Тогда на весь мировой Интернет было всего-то центральных узлов штук 120—130. Электронная почта в те времена ходила по-другому. Тогда все пользовались почтовым протоколом UUCP, который работал следующим образом: пользователь отправлял письмо на свой ближайший управляющий компьютер, а он по расписанию выходил по телефонной линии на связь с другим компьютером, и в этот момент они обменивались электронной корреспонденцией. По сути, онлайна было немного, в основном все происходило в офлайне.
Покопавшись в меню компьютерной системы, я увидел там множество всяческих функций, которые решил поисследовать. Вот тут у меня наступил просто паралич мозга. (Смеется.) Потому что помимо приема/отправки почты и адресной книги там были конференции — так называемые News Groups, новостные группы. Сейчас все носятся с соцсетями, но эта идея уже была реализована в конце 80-х — в форме групп по интересам, то есть сообществ людей, которые обсуждают то, что им всем интересно. С четкой разбивкой именно по интересам. Была, например, замечательная группа, в которой собрались в основном бывшие граждане СССР, профессора лингвистики и русской литературы, заслуженные диссиденты. Она называлась Alt.Soviet.Culture.
Вообще в составных именах сообществ тематика группы определялась первым словом. Скажем, группы с названиями, начинавшимися на Comp., понятное дело, относились к компьютерным технологиям, News. — это новости. А Alt. — это такая всеобщая «болталка» о чем угодно, в частности о советской культуре. Были еще группы Alt.Binaries.Pictures и Alt.Binaries.Music — там демонстрировались первая музыка формата MP3 и цифровые картинки, включая порно. Контент в Интернете начинался уже тогда и с этих новостных групп. Вот это меня совсем скрутило! В голове никак не умещалось: как это можно, сидя в московской квартире, погрузиться в этот цифровой мир? Объем информации уже тогда был огромным, можно было часами убивать время в этих группах.
— Какие могли существовать в те времена фривольные картинки при доступе в Интернет с черепашьей скоростью?
— О, это весьма занятная история! В Интернет тогда выходили по телефонной линии через очень медленные модемы. И для того чтобы одну картинку или песню передать по такой линии, их разбивали на части, передавали все фрагменты по отдельности, а на приемной стороне с помощью специальной программки склеивали эти составные части обратно в единое изображение или музыкальную запись. Кстати, именно это распиливание музыкальных треков на части и появление алгоритмов сжимания музыкальных файлов привело к появлению формата MP3. А чтобы таким контентом было обмениваться еще удобнее, на отдельных серверах стали хранить вот эти цифровые копии кусков нарезанного контента. Подписчику новостей оставалось только зайти на этот сервер, скачать куски и уже на своем компьютере склеить. При этом, если в процессе скачивания хотя бы в одном из кусков испортится хотя бы один байт, целую песню не склеить, нужно качать все заново. Можно сказать, ручная работа. Кстати, на части «пилили» не только музыку. Очень востребованным был такой же способ обмена программным обеспечением. Так что пиратство возникло еще до технологии Web.
Собственно, именно это — технологическая возможность копировать картинки или музыку с CD-диска в MP3-формат, распиливая на части, — стало самым мощным, я бы сказал, тектоническим сдвигом который подтолкнул Интернет к бурному росту. Картинки, фотографии, музыкальные, а позже и видеофайлы (и в массе своей порнографические) — вот что было настоящим двигателем Интернета в конце 80-х — начале 90-х. Кстати, и для развития широкополосного Интернета в 2000-х тоже — чтобы возможности по скачиванию такого контента появились не только у студентов и профессоров университетов, подключенных к Интернету в своих вузах мощными модемами, но и в домах граждан также.
Так вот, хозяин всей этой чудо-техники американец Джоэл Шатц совершенно не запрещал мне копаться в этих News-группах. Тогда на волне перестройки, открытости общества образовались связи между американскими и советскими людьми, и они общались по электронной почте. Например, было сообщество карикатуристов — советских и американских, они активно переписывались между собой. Электронная почта была в те времена самой востребованной услугой, и организация Джоэла Шатца ее предоставляла — она так и называлась: почта SFMT. А хост-компьютер, который стоял в Сан-Франциско, обслуживал конкретных подписчиков услуг электронной почты SFMT.
Потрясающие были времена! Тогда музыканты очень тесно общались. Наши рокеры дружно поехали покорять Запад — ура! Русский рок! Был такой порыв. И встречный порыв — помните, Scorpions: I follow the Moskva, down to Gorky Park?.. На этой волне в Москве регулярно появлялся легендарный Фрэнк Заппа — необыкновенная личность и как музыкант, и как продюсер. Официальных концертов он не давал, но со Стасом Наминым у них был общий проект мобильной студии звукозаписи, и потому он бывал в кафе Стаса в Парке Горького. Замечательная кафешка, в которой всегда собирались неформальные музыканты. Там ко всему прочему очень прилично кормили, и всякие иностранцы-экспаты туда с удовольствием ходили поесть. И мы с Джоэлом там бывали. Эта вот пестрая тусовка — художники, музыканты, дизайнеры — помимо прочего принимала участие в советско-американских мероприятиях, которые организовывал Джоэл. Приезжали какие-то уличные театры из разных стран, скажем, удивительные японцы. Другом Джоэла был и Заппа — человек со сверхестественной энергетикой. На последних фотографиях музыканта, сделанных, кстати, в кафе Стаса Намина обычным «Полароидом», проявился необъяснимый эффект: из десяти снимков девять вышло абсолютно белыми, а десятый получился с двойной экспозицией, чего в принципе не бывает.
— Политики когда распробовали возможности Интернета?
— Мы организовывали первое виртуальное интервью в 1998 году для Егора Гайдара. Вторым был Борис Ельцин, немного позже. Если Гайдару было достаточно аудитории подписчиков наших услуг, то Борису Николаевичу понадобилась всемирная аудитория, и его интервью проводилось на сайте Wall Street Journal. Голоса и видео в Интернете тогда, понятное дело, еще не было, но был чат: вопросы, поступавшие от пользователей, отображались внизу экрана на «бегущей строке», Ельцин отвечал, переводчик переводил, а секретарь тут же печатал ответы в чате.
— Первые российские пользователи электронной почты платили за нее?
— Во времена заката СССР до появления проектов «Курчатника» Интернет в нашей стране жил на деньги спонсоров из США. Как это вписывалось в систему советской связи? За сеть пакетной коммутации в Советском Союзе отвечал ВНИИПАС (Всесоюзный НИИ прикладных автоматизированных систем), которым руководил тогда Олег Смирнов. Он и сейчас, кстати, в добром здравии. Если у вас был модем, то вы звонили на определенный московский телефонный номер, принадлежащий ВНИИПАС. На экране вашего компьютера появлялась зеленая галочка, и вы набирали магическое слово сonnect и далее — логин и пароль американского хоста. Нам в те времена сильно помогал Евгений Павлович Велихов, он пробивал все разрешения на подключения модемов и т. д. Похоже, что для спецслужб двух сверхдержав бурное и неконтролируемое развитие Интернета стало сюрпризом. Был, например, тогда анекдотичный случай: после публикации статьи в New York Times «Советы и Америка соединились по компьютерной линии» Джоэла вызвали в ФБР и спросили: «Кто, собственно, разрешал вам с Советами связь устанавливать?» «А кто запрещал?» — спросил он в ответ. Те стали чесать в затылке: действительно ведь не запрещено... И у нас, вообще говоря, было так же: никто в явном виде не запрещал советскому человеку общаться с американцами. А поскольку перестройка шла вовсю, эта деятельность стала бурно развиваться.
В конце 1989 года появилось советско-американское предприятие «Совам Телепорт»: договор о его создании подписали Олег Смирнов и Джоэл Шатц. Это было знаковое событие — перевод прежде некоммерческой, явно общественной гуманитарной деятельности Джоэла на чисто коммерческие рельсы. В России к этому времени уже сформировался пул коммерческих компаний, которые были готовы платить деньги за услуги электронной почты. В первую очередь речь идет, конечно, о западных новостных гигантах: Reuters, New York Times и т. д. Стоило это около 200 долларов в месяц. Я в этой компании уже работал инженером на постоянной основе.
Достаточно быстро стало понятно, что постоянно гонять письма по каналу, который соединял Советский Союз с США, дорого. И мы решили поставить в Москве свой хост-компьютер, аналогичный тому, который работал в Сан-Франциско. Я поехал за компьютером в США. Это был уже 1991 год, но еще действовали ограничения КОКОМ, запрещавшие экспорт из Америки высокотехнологичной продукции, в частности в «империю зла». Например, процессоры для 386-х, 486-х персональных компьютеров были запрещены к вывозу. Поэтому я вывозил из США в Москву компьютер, но без процессора. А чип процессора вез отдельно в кармане. В итоге наш московский узел был построен на базе 486-го компьютера — на тот момент это была очень продвинутая машина, и стоила она по тем временам огромных денег. Так, собственно, в Москве появился первый чисто коммерческий интернет-провайдер с собственным хостом и настоящим онлайн-доступом.
В 1995 году мы запустили проект «Россия-Он-Лайн» (ROL), первый настоящий Интернет для частных пользователей. Цена была 6 долларов за час Интернета. На скорости 2400 бит в секунду. Дороговато, конечно. Конкуренты немного позже предложили неограниченный доступ в Интернет за 36,6 доллара. Именно так: 36,6 доллара за безлимитный доступ в Интернет по телефонной линии через пищащий модем. По тем временам это был настоящий прорыв, хотя сегодняшней молодежи может показаться бесконечно устаревшим раритетом... Дозвониться было чертовски трудно, телефонные номера всегда были заняты. Но люди терпеливо набирали их, набирали. Компания ROL была тогда олицетворением Интернета — самый популярный сайт в 1996 году www.online.ru, у которого была огромная база подписчиков — аж 20 тысяч человек! Это были не простые люди, а привилегированные, освященные святым духом Интернета, которые запросто выходили в Сеть, связывались со всем миром, писали друг другу электронные сообщения и пользовались в основном зарубежными сайтами, например Playboy.com.
Правда, к середине 2000-х Интернет потерял статус элитарности, превратившись в предмет быта. К этому времени и ситуация с технической частью заметно улучшилась. Между прочим, в этом сыграл большую роль Джордж Сорос.
— В чем его заслуги?
— Он нередко выступал спонсором некоммерческих инициатив «Сан-Франциско — Москва — Телепорт» через свои фонды. Я помню свою первую встречу с ним: примерно в 1989 году он прилетел из Америки и спал на полу на матрасике в офисе Джоэла в Малом Афанасьевском переулке. Он очень устал после перелета, а у нас был матрасик, на котором ночевали охранники. Ну он и прилег отдохнуть. В те времена он часто бывал у нас в Москве.
В начале 90-х Сорос спонсировал прокладку цифрового канала связи со скоростью 256 Кбит/с для российского Интернета. По тем временам это нереально высокая скорость! Этот канал приходил в московскую точку очень известной тогда международной сети обмена электронной почтой Sprint, которая находилась в здании Центрального телеграфа на Тверской улице.
Там поставили маршрутизатор, и первые интернет-провайдеры подключили свои каналы к этой точке обмена трафиком: «Элвис-Телеком», «Релком» с «Демосом», «Совам», международная сеть Sprint, российская научная сеть, которая потом стала РосНИИРОС, — все подключились. Это была самая первая точка обмена интернет-трафиком, через которую все стали работать друг с другом — и российские провайдеры, и зарубежные. Это был качественный рывок в развитии — настоящий российский сегмент глобальной сети Интернет с высокоскоростным каналом связи с Западом.
— Кто еще, помимо Сороса, спонсировал наш Интернет?
— В числе других американских спонсоров был, например, Генри Дейкин, ныне покойный. Очень интересный человек и миллионер, владелец завода по производству детских игрушек. Он сам был как игрушка — бесконечно добрым человеком. Хиппи в прошлом, он очень хотел мира во всем мире, чтобы все люди друг с другом дружили: страны, народы. Он тратил много денег на всяческие добрые социальные инициативы. А с нашей стороны социальные интернет-проекты двигали не миллионеры, но весьма замечательные личности. Например, Иосиф Голдин, царство ему небесное! — человек, о котором, к сожалению, очень мало знают, но который, на мой взгляд, своим умом и энергией сыграл одну из важнейших ролей в сломе общественного совкового сознания. Кто он был? Свободный художник. Когда-то они дружили с Владимиром Познером, потом их дороги разошлись: Познер стал устраивать свои телемосты, а Голдин занялся организацией акций прямого общения между гражданами разных стран. Без всякого центрального телевидения, прямо между квартирами: улица общается с улицей, дом с домом. И вот эта идея больших экранов на улицах, транслирующих то, что происходит в это время на другой улице в другой стране, — это была его идея. Он хотел таких экранов побольше везде поставить. Потому что был уверен: если люди начнут общаться, они станут друг друга любить и перестанут убивать.
Кому-то это может показаться смешным, но я думаю, что такая позитивная энергия работает: когда люди становятся чуточку ближе друг к другу, они перестают друг друга ненавидеть. Иосиф считал, что идея всеобщего мира осуществима. Это его проект — оду «К радости» исполнял сводный оркестр, причем разные части этого оркестра находились в этот момент в 50 или 60 странах на площадях разных городов мира. В том числе в Москве. Это был 1989 год. Такой всемирный флэш-моб больших симфонических оркестров. Участники искренне верили, что это совместное действие улучшает карму планеты.
Еще помогал Слава Полунин. Хорошо помню его проект «Караван мира», «Сан-Франциско — Москва — Телепорт» был одним из активных организаторов праздника. Незадолго до этого в Москву приезжал президент США Рональд Рейган, ранее с Михаилом Горбачевым они подписали рамочный договор о сокращении СНВ. И на праздник в Москву пригнали платформу от ракеты СС-20, украсили ее цветами. Подогнали ее на Красную площадь к собору Василия Блаженного. С этого «броневика» Слава Полунин ночью давал свое шоу. Это было такое время! В материальном плане достаточно тяжелое, но было ощущение праздника и свободы. Никто не задавал вопроса: «А кто вам разрешил?» Никто нам не разрешил. Но никто и не запрещал. Хочешь устроить митинг? Устраивай, только другим не мешай. И побоищ никаких не было. Полный celebration! И при этом рядом с Мавзолеем вышагивают красноармейцы — просто сюр какой-то! А напротив стены собора Василия Блаженного голландский уличный театр показывал свое представление для взрослых. Это был самый пик свободы, «доельцинская эпоха». Потом гайки начали закручивать, еще же Советский Союз был. Мало что осталось с тех времен, но Слава Полунин остался. С моей точки зрения, это вообще один из самых позитивных персонажей в мире. Я был крайне огорчен, когда его проект «Корабль дураков» власти Москвы зарубили с формулировкой «В связи с нецелесообразностью». Формулировка точная — клоуны экономически нецелесообразны! Но мне кажется, что такой проект, когда по Москве-реке несколько раз в день мимо Кремля проплывает корабль дураков, для нашей страны может быть лекарством... Слишком серьезная у нас страна: растерянность, комплексы и непрофессионализм часто прячут за серьезной миной.
— Почему же так получается: Интернет начинали пропагандировать добрые умные люди, а привело это к Fasebook-революциям и экстремизму?
— Один и тот же инструмент используется и для соединения людей, и для организации безобразных погромов. Не верьте тем, кто говорит, что Интернет — это оружие демократии, особенно в контексте «арабской весны» это неправда. Интернет — это просто оружие, все зависит от того, в чьих оно руках. Много лет ходили слухи, что Интернет — это оружие США. Нет, это тот самый джинн, которого однажды выпустили из бутылки, и он начал жить своей собственной жизнью. В Интернете огромное количество всякого правильного и позитивного, думаю, процентов 99, но есть один процент — маленький, но очень вонючий. В Интернете каждый находит то, что ищет, и если ты хочешь найти дерьмо, найдешь именно его. Позитивных проектов в Интернете много, но у них низкий рейтинг востребованности, поэтому они не на поверхности, их надо специально искать. Все эти замечательные глобальные культурные акции с участием интернет-технологий были элементом массовой культуры на стыке, сломе эпох, когда были качественная музыка, качественное кино, великолепные артисты, в меру жадные менеджеры. Но это был очень короткий отрезок времени. Такие проекты, как «Ода «К радости» и сейчас есть. Вы их не видите, потому что на них денег не заработаешь, а сознание людей забито тем низкопробным медийным потоком, который льется из телевизора, газет и интернет-ресурсов: коммерческим и циничным.
— Но в Интернете разворачиваются другие баталии, кибервойны...
— Все разговоры о кибервойнах, которые ведут высокопоставленные чины, это чистой воды политика. Не надо путать политические заявления с технологическими регламентами. Нашу повседневную жизнь в Интернете большая политика пока не затрагивает. И слава богу! Но это не значит, что пора выключать радары и терять гражданскую бдительность.
Есть конкретные проблемы, которые надо обсуждать с руководителем государства. Например, есть реальная проблема ответственности за комментарии на СМИ-ресурсах. Написал какой-то человек нечто в комментариях, а интернет-провайдера или интернет-СМИ тащат в суд, грозят сотнями тысяч рублей штрафа. Это происходит сплошь и рядом. Наша позиция простая: если провайдера попросят что-то убрать, он уберет. Но нужен регламент, чтобы все понимали, что происходит и как необходимо действовать.
Помню, была на рубеже нулевых жуткая — для меня лично — история с сайтом «Компромат.Ru», он тогда размещался на площадке интернет-провайдера «Гласнет», которого в какой-то момент приобрела наша компания «Совам Телепорт». И вот однажды прибегает к нам полковник, большой начальник какого-то большого управления, с двумя ассистентами, весь в поту, и начинает кричать, что на сайте опубликовали статью, я уж не буду говорить, про кого, которая порочит репутацию и честь, в связи с чем данную статью нужно немедленно снять и т. д. А я тогда как раз отвечал за хостеров, и проблема свалилась на меня. Что делать? Сделать то, что требуют? Так меня же правозащитники закатают в асфальт, обвинят во всех грехах, так, что никогда не отмоешься. Они же как русский бунт — бессмысленные и беспощадные. Нет ничего хуже для провайдера, чем нарваться на недовольного правозащитника.
Я тяну время, веду его в столовую для переговоров, требую бумагу из суда, распоряжение прокурора, да чтобы со всеми подписями. За окном темнеет, а он не уходит, требует удалить текст прямо сейчас: «Закрывай доступ!» — «Бумагу давай!» — «Нет, без бумаги закрывай!» — «Не закрою!» И вдруг раздается звонок по мобильному телефону. Звонит кто-то из коллег и спрашивает: «Ты чего «Компромат» закрыл?» «Не закрывал я», — отвечаю. «Как не закрывал, если сайт заблокирован?» — «Не может быть!» Заблокировать сайт мог только я, но я уже два часа как сижу в столовой с полковником. Пошел проверить — действительно, «Компромат» заблокирован.
Как оказалось, именно в это время робот закрыл доступ к этому сайту за неуплату аренды за 2 или 3 месяца. Несколько раз отправлял сообщения с предупреждениями, а как пошел третий месяц, доступ к сайту и отключил. И надо же такому случиться, чтобы произошло это как раз в этот день и в этот час!
На том мы с полковником и расстались, довольные друг другом. А через день, кстати, владелец сайта оплатил задолженность, и сайт ему открыли, а статью эту никто не снял.
— А есть у Интернета «красная кнопка»?
— «Красную кнопку» искали всегда. Когда-то считали, что она находится в руках американцев, потому что они контролируют корневые серверы Интернета. И лет двадцать назад все главные узлы обмена трафиком между интернет-провайдерами действительно были в руках американских компаний. Если сегодня взять и отключить корневые серверы доменной адресации в Интернете, вначале полмира поляжет, но потом все быстро само восстановится, потому что все маршруты связи многократно дублируются. Посмотрите, например, на карту российских интернет-каналов. Она очень простая: одна ветка — Финляндия, Питер, Москва, вторая пошла от Москвы на юг до Краснодара, и третья — от Москвы на восток: Самара, Екатеринбург, Красноярск, Хабаровск. Вот это весь наш Интернет, потому что у нас так население живет. Если где-то в районе Урала каналы связи перекрыть, то западная часть будет выходить в Интернет через западные страны, а восточная — через Японию и Китай.
Интернет будет всегда, но вот что станет с нынешними интернет-кумирами? Я иногда слышу: «Вне «Фейсбука» жизни нет». Да ладно! Обернитесь лет на 20 назад — какие имена гремели тогда! America OnLine, AltaVista — гранитные глыбищи, незыблемый фундамент Сети. И где они сейчас? От них ничего не осталось. У интернет-проектов жизнь веселая: сегодня ты на уровне плинтуса, завтра — король, а послезавтра опять в канаве. Каждый день по долгу службы я просматриваю десятки разных сайтов и печально констатирую, что в массе своей это унылое г..но. Принцип естественного отбора работает в Интернете очень быстро: из тысяч громко стартующих проектов выживают единицы.